by Sash & Lit
Как Лёвик маму ждал


Когда Лёвик родился, доброе Государство обещало помочь его папе с мамой. Помощь была очень кстати. Возможно, ее хватило бы на расходные материалы, которые Лёвик по молодости лет пачкал весьма регулярно. Ну, или на часть материалов… Но вот незадача, чтобы доброе Государство дало эту помощь, ему самому прежде надо было принести некоторое количество бумаги. Ну так, с полдюжины разных справок. Если бы папа с мамой с самого начала знали, как будут развиваться события, они бы сразу сказали доброму Государству большое спасибо. Потому, что с каждым визитом в важную контору список необходимых бумаг прирастал все новыми справками, а некоторые, уже с трудом добытые, вдруг оказывались совсем ненужными "для этого вида пособия".

География тоже расширялась. Первые справки можно было добыть на работе или в близлежащем ЖЭК-е. Но вот однажды понадобилась бумага, за которой надо было ехать… Нет, не за тридевять земель, по прямой это было бы наверное не так и далеко, вот только транспорт в нашем городе устроен так, что кратчайшее расстояние между двумя точками проходит через центр окружности.

Итак, чтобы все усилия не пропали даром, маме теперь надо было получить справку, что она ничего не получает… — ну и все такое. А Лёвику надо было прожить без нее целых четыре часа, что совсем не просто, когда тебе только два с половиной, притом месяца.

Уходя, мама как могла, накормила Лёвика, поцеловала и доверила в бережные папины руки. Папа умел гулять ребенка, менять ему картридж и мыть, но в некоторых аспектах был функционально ограничен. В этом и состояла проблема.

Первый час Лёвик тихо лежал в кроватке, сосредоточенно разглядывал потолок и изредка издавал задумчивые звуки.

Потом он почувствовал, что в жизни чего-то не хватает.

Младенцы не умеют рассказывать о своих проблемах, но им и не надо, угадать может любой. Максимум с третьей попытки. Вся задача малыша состоит в том, чтобы факт проблемы обозначить. А для этого у него есть ряд эффективных средств. Для начала Лёвик включил хныкалку. Он был гуманный ребенок и никогда не включал вопилку сразу. Хныкалка давала родителям шанс быстро найти решение при минимальной громкости. Беда состояла в том, что папы могут не все, а мама уехала надолго.

Бедный папа старался как мог. Он взял Лёвика на руки и носил по квартире, круг за кругом повторяя монотонный маршрут. Распахнув реснички, Лёвик лучезарно–снисходительно взирал на окружающий интерьер. Ряды книжных корешков не столько увлекали, сколько скрывали стены. Когда же они подходили к окну, за ним серел пейзаж поздней осени, голые деревья, зеленые крыши и точечная застройка напротив. Скосив глазенки на папу, Лёвик словно намекнул: "и песенку, пожалуйста". Бедный папа, покопавшись в памяти, извлек выученный на уроках школьного пения марш коммунистических бригад, на всякий случай заменив "с нами Ленин " на "Ваня Леннон". Ему было стыдно за древний репертуар, но песня про 28 героев памфиловцев ("в сырой земле лежат останки…") годилась еще меньше.

Какое-то время Лёвик слушал, но, как известно, соловья баснями не кормят. Тем более Лёвика. Видя, что простая хныкалка не помогает, он набрал побольше воздуха, зажмурился, прогнулся и включил вопилку.

Мир резко сузился. Пространство пронзил и заполнил вибрирующий звук. Звенели стекла. Соседская собака от неожиданности притихла, да и кто бы ее теперь услышал. Жигуль под окном, вторые сутки страдавший сигнализацией, поперхнулся и замолк навсегда. Звук бил в потолок, отражался от стен, рвался в окно и заполнял все поры пространства. Он мог бы разбудить спящую красавицу, поднять мертвого и проложить дорогу во льдах. Не мог только одного: молока у папы не появилось.

Бедный родитель держал источник звука на руках, безуспешно пробуя менять положения и позы. Он уже заменил, без всякого результата, сменный элемент и попробовал вставить резиновую трубочку. Сомнений не оставалось, он решал проблему не с того конца…

И все же природа устроена мудро. Обеспечивая маленькое существо питанием, она сначала включает сигнализацию, переходя от малых степеней к реву мамонта, однако затем проявляет гибкость. Провопив положенные десять минут и не получив желаемого, Лёвик автоматически перешел в режим энергосбережения. Личико разгладилось и посветлело. Причмокнув и улыбнувшись, наш герой блаженно заснул в ожидании перемен.

Он спал, подняв раскинутые ручки в виде греческой буквы пси. На лице застыло умиротворение. Оно продолжало светиться и через два часа, когда дверь скрипнула, и счастье вернулось. Неизвестно, кто радовался больше.